Интервью с пионером Российской остеопатии Шараповым Константином Владимировичем. Часть первая.

©Биосфера. Арсений Гуричев

Шарапов Константин Владимирович. Врач-остеопат, президент Русской Краниосакральной Академии (Санкт-Петербург), почетный президент Регистра Остеопатов России. Пионер российской остеопатии. Организатор и куратор образовательных программ в России по остеопатии, кранио-сакральной терапии, биодинамике, традиционной китайской медицине, биологического декодированию и другим традиционным и новым направлениям лечения.

Константин Владимирович, расскажите, как Вы узнали об остеопатии?

Я занимался мануальной терапией, а об остеопатии мне рассказал Андрей Евгеньевич Червоток, с которым я дружил. Он был уже на семинаре по фасциальным техникам – это был 1992-1993 год. Мы с ним прошли не простую школу мануальной терапии 90-ых и я высоко ценил его мнение. Тогда мы думали, что остеопатия, кранио-сакральная терапия, фасциальная терапия — это одно и тоже. Нам не была известна ни структуральная, ни висцеральная остеопатия — мы считали, что после курсов из 5-6 занятий в течении 2 месяцев мы уже настоящие остеопаты и мы можем всё делать. Мы были искренни, и мы заблуждались.

Что вас заинтересовало, подтолкнуло заняться именно остеопатией?

Тогда мы были молодые, только недавно появилась мануальная терапия, было мнение что позвоночник причина всех заболеваний, и всё что связано с возможностью воздействовать на позвоночник приведёт нас к выздоровлению больного. Мы верили, что позвоночник причина многих проблем, искали способы улучшить наше мануальной воздействие. В 90-ые были другие настроения у медиков, ещё советские, мы искали панацею от всех заболеваний и думали, что найдём её в остеопатии. Мы хотели помогать, и любой способ, который позволял помогать, надо было пробовать. Тогда были популярны работы А.Ю. Ратнера, который показал, что в шейных позвонках может быть причина многих заболеваний.

Кто тогда был с вами? Можете вспомнить этих людей?

Тамаре Ивановне Кравченко удалось договориться с Роже Капоросси по поводу обучения остеопатов и будущих преподавателей по полной программе остеопатии. В этом общении участвовала и Виола Фрайман. К Капоросси договариваться по поводу организации учебного процесса должны были ехать Кравченко Т.И. и Андрианов В.Л., но Андрианов В.Л. не смог поехать и поехала одна Тамара Ивановна. Она смогла договориться с Капоросси, и в 1994 году первая российская группа начала изучать остеопатию в Высшей Школе Остеопатии Франции.

Пионеры Российской остеопатии

Я вошел в первую группу, которая была в следующем составе: Иванникова Е.В., Кравченко Т.И., Рыбникова А.Т., Харитонова Н.М., Ходорковская Н.В., Червоток А.Е., Шалаев В.Е., Шелухина О.П., и еще один специалист, который через год не смог продолжить обучение. В этом составе мы начали обучение и через 3 года защитили дипломы Доктора Остеопатии в Женеве.

Кто тогда были ваши учителя?

Преподавали у нас Роже Капоросси, Франсис Пейралад и Дидье Леугр. Роже Капоросси – организатор, преподаватель краниальных и структуральных подходов, Франсис Пейралад давал фасциальные подходы и краниальную остеопатию, Дидье Леугр — структуральную и висцеральную остеопатию.

Российская остеопатия – это французская остеопатия?

Французская модель остеопатии Роже Капоросси легла в основу всех российских школ остеопатии, кроме английской школы (Рензо Молинари, Европейская Школа Остеопатии), созданной в 1996 году в России при помощи Владимира Леонидовича Андрианова и Наталии Ивановны Беспала. Позже инициатива по работе с Европейской Школой Остеопатии перешла к другим более смышленым организаторам. Все остальные школы были продолжением французской школы Капоросси, и все программы, за небольшим исключением, были идентичны.

Расскажите, какие трудности были на пути пионеров российской остеопатии?

Были финансовые проблемы. Обучение у зарубежных специалистов стоило дорого. Если врач зарабатывал 100 долларов в месяц, то за семинар нужно было заплатить порядка 1000 долларов и пройти 15 семинаров за три года. Для меня и моих коллег это были сумасшедшие деньги. Хочу выразить большую благодарность всей группе единомышленников за то, что при их поддержке мне удалось обучаться и закончить обучение, получить диплом.

Тогда мы были командой альтруистов и думали, что представляем единый организм для изучения и продвижения искусства под названием Остеопатия. Это был 93 год, в государстве был хаос… Нас было девять человек, и мы верили, что свернём горы. Тогда в нищете медицинского сообщества мы даже не представляли, что остеопатия может дать возможность зарабатывать на жизнь. Мы тратили все свои заработанные средства, брали в долг, чтобы получить знания и внедрять их в практику. Изучали техники и плохо представляли где, и зачем их применять. Моя процедура занимала 50 минут лечения и 40 минут я объяснял пациенту, что я делаю. Сейчас просто делаю и ничего не объясняю.

Как находили выход?

Мы искали любую возможность, где можно заработать деньги на обучение. У меня приятель работал руководителем в теплосетях и когда появлялась грязная, но хорошо оплачиваемая работа, на которой не хотели работать даже сотрудники теплосетей, мы пошли туда. Это была работа по очистке от мусора камер теплосетей, очень грязная и физически тяжелая, но за три дня работы в питерские морозы и слякоть по 12 часов можно было заработать 100 долларов. Я предложил своим коллегам, но согласился один Червоток, другие отказались. Сейчас эта история уже обрастает легендами по инициативе тех, кто посчитал эту работу грязной и не достойной звания врача. Так, мы зарабатывали на обучение, очищая уличные камеры.

Вы защищали диплом остеопата в Швейцарии, какая была тема дипломной работы?

Да, я защищал и получал диплом в Швейцарии. Дипломную работу проводил на базе лаборатории мозгового кровообращения института им. И.М. Сеченова Российской Академии Наук с профессором Москаленко Ю.Е. на тему влияния диафрагмы на краниальную гемо- и ликвородинамику.

Юрий Евгеньевич Москаленко д.б.н., профессор,  академик РАЕН. Как я понял, Москаленко сыграл большую роль в развитии остеопатии, он часто цитируется в научной литературе и не только в отечественной. Научное подтверждение кранио-сакрального ритма, первичного дыхательного механизма?

До сих пор нет четкого обоснования первичного дыхательного механизма, средних приливов, длинных приливов и, думаю, что не скоро такие обоснования появятся. Есть много гипотез, в том числе есть гипотеза Ю.Е. Москаленко. Часть остеопатов её поддерживает, среди которых есть и европейские и американские остеопаты. Мне сложно судить, на сколько это реально — наукой я в последнее время не занимаюсь и этот вопрос нужно обсуждать с учеными.

Как проф. Москаленко тогда относился к остеопатам?

Он помог первой группе остеопатов тем, что организовал исследовательскую работу на своей кафедре. С его поддержкой проводились первые дипломные и научно-исследовательские работы, что продолжалось и в дальнейшем. Я считаю, что он внёс большой вклад в российскую остеопатию. Конечно, он не был энтузиастом остеопатии, но  своей работой внес серьезный аргумент в принятии обществом остеопатии.

Для начала какого-то дела требуется не только энергия пионеров, но и поддержка авторитетных людей. Проф. Андрианов В.Л. — это номер один, проф. Москаленко Ю.Е., а кто еще поддерживал остеопатию? Как тогда относился к остеопатии главный невролог Санкт-Петербурга проф. Скоромец А.А?

Помню, как где-то в 1997-1998гг, когда мы только закончили остеопатическую школу, проф. Скоромец А.А. пришел с супругой и у нас возник жаркий спор о том, является ли остеопатия самостоятельным направлением медицины. Он этого не принимал, считал остеопатию разделом мануальной терапии, а мы не могли доказать обратное, так как сами тогда не понимали в чем особенность остеопатии, и её отличие от мануальной терапии. Мы сами знали остеопатию поверхностно, на уровне техник. Сейчас, я думаю, можно было бы легко объяснить отличия, но уже нет необходимости.

Известная методичка по остеопатии 2003 года несёт имя Александра Анисимовича в списке авторов (Скоромец А.А., Егорова И.А., Карпеев А.А., Кравченко Т.И., Мохов Д.Е. Остеопатия. Методические рекомендации Минздрава РФ № 2003/74 от 27.10.03г)…

«Известная методичка по остеопатии» создавалась на моих глазах и с ней произошло много историй. Остеопат, который ее составлял куда-то исчез из авторов… Все вопросы по этой методичке должны быть обращены к нему — человеку, который её составлял.

Владимир Леонидович Андрианов – профессор, директор Ленинградского научно-исследовательского детского ортопедического института им. Г.И. Турнера… Без его влияния, без его авторитета, трудно сказать сколько и как бы развивалась остеопатия в России, а кого из его коллег можно сейчас вспомнить?

Когда в свете остеопатии произносят фамилию Андрианов, то её нельзя отделять от фамилии другого профессора – Чокашвили Вячеслава Георгиевича, который был заместителем по международным отношениям в НИИ Турнера. Когда они впервые пригласили Виолу Фрайман, поехали в Америку в её клинику, то его участие было достаточно весомое. Я знал Вячеслава Георгиевича, мы с ним довольно тесно общались, и в том, что остеопатия пришла в Россию его заслуга не меньше, чем заслуга Андрианова. Эти два человека, два профессора, которых сейчас уже нет в живых, две фамилии — Андрианов и Чокашвили должны идти вместе, когда мы говорим об истории возникновения остеопатии в России.

Они же были и первыми кто организовал медицинские остеопатические центры: Андрианов — «Академию Развития Ребёнка», а Чокшвили – Медицинский Центр (сейчас Лечебно-консультативный центр остеопатической реабилитации им. академика Чокашвили В.Г. на Б. Сампсониевском проспекте, 62), где практиковал остеопатию, кранио-сакральную терапию. Этот Центр продолжает жить, не смотря на смерть профессора, его супруга развивает Центр, с теми традициями, которые заложил Вячеслав Георгиевич.

Андрианов, Чокашвили.. кто-то ещё из авторитетных учёных, практиков поддерживали остеопатические начинания?

Хотелось бы отметить профессора Н. В. Корнилова – директора НИИ ортопедии и травматологии имени Вредена. Н. В. Корнилов был участником первой группы врачей, которая ездила по приглашению Виолы Фрайман в Детский Остеопатический Центр в США, я слышал о его роли в развитии нашей остеопатии от коллег. Кроме этого были семинары, которые он помог для нас организовать на базе института Вредена.

Проявляли интерес и поддержку остеопатии профессора Беляков Н.А. — ректор СПб МАПО, Щербо А.П. — первый проректор СПб МАПО, Дорничев В.М. – заведующий кафедры реабилитации и спортивной медицины СПб МАПО (с 2008 года Кафедра реабилитации и спортивной медицины с курсом остеопатии), а так-же Карпеев А.А. — директор Центра традиционных методов диагностики и лечения Минздрава России, главный специалист Минздрава России по вопросам традиционной медицины.

Я надеюсь Вы понимаете, что никто с распростертыми объятиями не встречал в России остеопатию. Над нами смеялись, ехидничали и освистывали на презентациях. Нам 9-ым без поддержки именитых ученых врачей никогда бы не удалось принести остеопатию в Россию.

Какую школу можно назвать первой российской остеопатической школой? Кто были первые российские преподаватели остеопатии?

Та наша группа из девяти человек, которая первая закончила обучение, почти вся начала преподавать, за исключением, может Шелухиной Ольги Павловны. По аналогии со школой Капоросси мы назвали её Русской Высшей Школой Остеопатической медицины, и она была нашим общим детищем. Инициатором была Тамара Ивановна Кравченко, она стала директором и учредителем.

Три человека, которые толкнули школу и которых можно бы было назвать настоящими учредителями РВШО не по бумаге, а по совести: Кравченко Т.И., Рыбникова А.Т., и Червоток А.Е. Не знаю, что думают другие, но для меня именно Рыбникова А.Т. и Червоток А.Е. были настоящими «толкачами» РВШО, без надежды на будущие дивиденды. Они делали большое дело и огромную работу просто из любви к остеопатии.

Сейчас они в тени и об их вкладе знают не многие, но дело их продолжает жить. Они втроем начали преподавать на ознакомительных курсах, проводили презентации и организовывали первые группы. Уже потом появились новые школы с не менее интересными преподавателями и программами, пошло развитие остеопатии уже самостоятельно и широкими шагами.

Вспомнил о первом выпуске РВШО. Они учились у новоиспеченных остеопатов и многое не дополучили, так как у первых преподавателей не было опыта. Поэтому не удивительно, что в полном составе после окончания и защиты диплома в РВШО они заново с первого курса начали обучение уже в другой школе, где были очень опытные преподаватели. Впрочем, кроме одного выпускника, он не пошел с ними учиться, а стал писать книги по остеопатия и довольно плодовито.

Вторая российская остеопатическая школа — это Институт Остеопатической Медицины, который начинался в стенах СПб МАПО. Вы были в начале этого пути?

В 1999 году, я в составе группы из 4 остеопатов вместе с Егоровой И.А., Моховым Д.Е. и Червотоком А.Е. посетили Францию, куда меня, как президента Регистра Остеопатов, пригласил Роже Капоросси. К нашей поездке присоединились два профессора из СПб МАПО: Щербо А.П. и Дорничев В.М. Профессор Щербо А.П. был в то время проректором и заинтересовался развитием остеопатии. После этой поездки он нашел аргументы убедить ректора СПб МАПО Белякова Н.А. открыть трехлетнее обучение остеопатии на кафедре реабилитации и спортивной медицины, которой руководил профессор Дорничев В.М.

Мы: Егорова И.А., Мохов Д.Е., Червоток А.Е., и я — были первыми четырьмя преподавателями и учредителями, как мы себя называли — так как надо было собрать какие-то деньги для того что бы отремонтировать помещение, создать программы. При этом Мохов Д.Е. был выбран руководителем путем голосования между нами. В 2000 году мы набрали первую группу и начали учебный процесс.

Весь учебный процесс и все программы легли на Червотока А.Е. Он имел уже богатый опыт, отвечая за учебный процесс в РВШО. Я думаю, что без его участия не удалось бы организовать обучение.

Инициатором был Мохов Д.Е., но его нельзя в то время отделять от Егоровой И.А. Они всюду были вместе и вместе пробивали это направление в стенах СПб МАПО. Мохов Д.Е. – талантливый организатор, который смог зацепить альтруизм других специалистов, подтолкнуть его и перевести в организованный проект.

Думаю, что без самоотверженной поддержки Егоровой И.А. ему бы очень туго. Ирина Анатольевна могла в любой момент времени бросить все дела и прилететь по первому зову, если это требовало дело остеопатии. Своей энергией и самоотверженностью она подталкивала многих и многих. Её супруг — Валерий тогда был опорой её неутомимости и преданности делу думаю, что это и сейчас не изменилось.

Где вы брали материалы, ведь тогда не было руководств, учебников, методических материалов? Кто вошёл в состав первых слушателей Института Остеопатической Медицины?

3 года мы учились в школе Роже Капоросси и набирали материал плюс сам Капоросси дал достаточно много методических пособий и учебного материала, которые можно было перевести на русский язык и использовать.

Труднее было набрать людей в первую группу. Удалось набрать семь человек, да и то это были друзья и родственники. Вторая группа уже два десятка человек из разных регионов России. Информация быстро распространялась, и мы очень старались давать материал качественно и честно. Опыта преподавания не было, кроме Червотока А.Е, но энтузиазм давал хорошие плоды.

В дальнейшем, когда Школа набрала обороты она же и пришла к кризису…

В 2005 году произошел распад коллектива и в 2006 году образовалось еще одна школа остеопатии — Институт Остеопатии при Санкт-Петербургском государственном Университете, которым стал руководить Мохов Д.Е. Часть преподавателей, студентов и методического материала было переброшено именно туда, часть осталась в Институте Остеопатической Медицины СПб МАПО, которым с января 2005 года руководил Андрианов В.Л., а с декабря 2005 — Егорова И.А. Эта ситуация продолжалась до 2007 года, пока ректор МАПО Беляков Н.А. не ушёл со своего поста.

В 2008 году Институт Остеопатической Медицины под руководством Егоровой И.А. вышел из МАПО и заработал самостоятельно. Институт Остеопатической Медицины (сейчас имени Андрианова), который организовывали Егорова И.А., Червоток А.Е., Матвиенко В.В. был создан где-то в 2007 году и вышел из состава СПб МАПО, который был организован в 2000 году.

Как Вы пришли к кранио-сакральной терапии?

Меня интересовали различные направления в остеопатии, и ещё работая в МАПО, я познакомился с работами Джона Апледжера, а позже и с ним самим. Апледжер предложил мне распространять его концепции в России. В 2003-2004 году мы организовали первые семинары по кранио-сакральной терапии на базе СПб МАПО. Приезжали его преподаватели и давали семинары по работе с эмоциями – сомато-эмоциональное освобождение, которое на практике является телесно-ориентированной психотерапией. Я переводил книги Джона Апледжера на русский язык, а в 2004-2005 году познакомился с ним лично, собрав группу и посетив США.

Тогда никто не проводил семинары по кранио-сакральной терапии в России? Остеопатия только появилась, а тут ещё кранио-сакральная терапия…

Да, я был первым, кто пригласил преподавателей Джона Апледжера в Россию и организовывал их семинары. Остеопаты восприняли кранио-сакральную терапию достаточно холодно, считали это направление конкурирующим для краниальной остеопатии. На тот момент многие, даже В.Л. Андрианов, считали, что основное отличие мануальной терапии от остеопатии — это наличие в остеопатии краниального подхода, краниальной остеопатии. Я считаю, что это не верно.

На одном из собраний Русского Остеопатического регистра, где я был президентом, некоторые коллеги выставили мне претензию, что я продвигаю чуждое для остеопатии направление в России, на что я, как президент Русского Остеопатического Регистра, не имею права. Тогда удалось доказать, что это не совсем так, и что все концепции имеют право на существование, что ни мануальная терапия, ни остеопатия, ни кранио-сакральная терапия не противоречат, а дают друг другу развиваться.

Вы долго проработали с Институтом Апледжера (Upledger Institute)?

Я сотрудничал с Джоном Апледжером до его болезни, но когда он заболел и отошёл от дел наше сотрудничество прекратилось. С уходом лидера Институт Апледжера закончил свое существование и для меня.

У меня лечился один известный физик, который сказал, что все свои открытия он сделал тогда, когда был в состоянии альтруизма, без какой-то бы выгоды для себя. После ухода Джона Апледжера альтруизм и творчество покинули институт Апледжера, и институт для меня стал не интересен, а сотрудничество с ним было закончено.

В России появились бизнес-клоуны, которые прицепили работы Аплейджера к остеопатии, но это полная ерунда. Апледжер всегда дистанцировался от остеопатии, впрочем, как и остеопатия от Апледжера.  Он сделал попытку связать психику и структуру через кранио-сакральную систему. К сожалению, ему это не удалось. В его время еще не были расшифрованы и проверены на практике канонические книги по традиционной медицине. Это уже можно сделать в наше время и этим мы занимаемся. Жалко, что он не дожил до современных открытий и жалко, что бизнес-клоуны из США и России дискредитируют его идеи.

При использовании материалов интервью ссылка на источник обязательна. Для интернет-ресурсов — ссылка на страницу интервью. Все права защищены.

Продолжение здесь

© Биосфера. Арсений Гуричев.